ЗАНЯТИЕ ТРЕТЬЕ

Храм Сретения Господня, где служил отец Александр Мень

Храм Преподобного Сергия в Семхозе

ЛИТУРГИЯ

Если вечерня и утреня — не более, чем общая молитва, сопровождаемая пением и чтением, то Литургия (обедня) — это кульминация всего, что совершается в храме. Центральный момент ее составляет таинство Евхаристии, или Благодарения.

Христианство, открытое всем, чуждое всякого эзотеризма, для Евхаристии делает исключение. С самого начала к ней допускались только члены Церкви.

Евхаристию называют «бескровной Жертвой». Это определение можно понять, только вникнув в смысл, идею жертвы как таковой.

Жертвенные обряды появились вместе с религией. Отказываясь от какой-то части плодов своего труда, принося их «в дар» Божеству, человек тем самым исповедовал свою зависимость от него. Однако нельзя упускать из вида другое, более глубокое значение этих обрядов. В большинстве религий они были органической частью священной трапезы, которая связывала собравшихся между собой. Некая доля пищи предназначалась Божеству в знак того, что оно как бы вошло незримо в круг пирующих. Кровь жертвенного животного закрепляла кровнородственные узы участников ритуала (даже если они в действительности не состояли в родстве). И одновременно считалось, что человек, окропленный этой кровью, «породняется» с божественным покровителем племени или народа16. Иными словами, жертва символизировала духовное единение людей и жажду восстановить утраченную связь с Высшим.

Именно поэтому в древнем Израиле заключение Союза, или Завета, сопровождалось подобными ритуалами. Закладывая фундамент ветхозаветной Церкви, Моисей дал ей знамение общности — кровь пасхального агнца. В Иерусалимском Храме жертвоприношение сохранило характер культового пиршества. Оно — как и обряд Пасхи — имело два аспекта: утверждение целостности народа Божия и веру в пребывание с ним Господа.

В предновозаветную эпоху молитвенные трапезы вне Храма стали одним из важнейших обычаев иудейства17. Они сопровождались чтением Библии и беседами о вере. Главной частью ритуала было благословение хлеба и вина, а также благодарственная молитва, в которой вспоминались благодеяния Божий, явленные в Священной Истории*. Нередко трапезы принимали ярко выраженную мессианскую окраску. Собравшиеся за столом молились о наступлении тех дней, когда Божие присутствие в мире будет явным и окончательным, когда с приходом Мессии-Избавителя Бог заключит с людьми Новый Завет. ------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- * Хлеб и вино как символы братского союза упомянуты еще а библейском рассказе об Аврааме (Быт 14, 18).

* * *

Пророк Иеремия (31, 32) предсказывал, что установление Нового Завета будет непохоже на начало Ветхого; и в самом деле мы видим две разительно отличающиеся картины. Там — грозные уступы Синая и толпы народа, которые не дерзают приблизиться к подножию горы; здесь — полутемная горница и Учитель в окружении Двенадцати. Там — раскаты грома и трубные звуки; здесь — тихий голос Назарянина, произносящего таинственные слова. У Синая — лишь надежда, обетование, прообраз (сам Моисей не в силах созерцать Славу Господню); на Вечери же Мессия делит трапезу с теми, кто возлюбил Его, и говорит им: «Видевший Меня — видел Отца».

Знаменательно, что на древних иконах «Троицы» (в том числе и св. Андрея Рублева) главная тайна христианской веры изображена в виде трапезы Трех, соединенных любовью. Из всех обычаев религии Завета Христос избрал именно сакральную трапезу, чтобы сделать ее основополагающей мистерией Церкви. Она призвана включить верных в незримый круг любви и соединить с Ним — Господом и Учителем...

Таково происхождение Евхаристии.

Как мы говорили. Литургия пришла к нам непосредственно из евангельских времен. Она переносит нас в ту ночь, когда Господь в последний раз перед смертью беседовал с учениками.

Во всем следуя порядку, установленному на братских вечерях, Иисус пел псалмы, произносил благодарственные молитвы над пищей, но уже не пасхальный агнец знаменовал Завет, а Он Сам — Мессия, Богочеловек. В Нем совершалось примирение людей с их Создателем.

Встревоженные и смущенные, смотрели апостолы на Христа, когда в конце трапезы Он взял в руки традиционную «чашу благодарения» и к обычным словам добавил: «Сия чаща есть Новый Завет в Моей Крови», когда, разламывая пасхальный опреснок, Он назвал его Своим Телом.

Так жертвы всех веков нашли исполнение и завершение в сионской горнице, так тоска о близости к Богу утолилась Благодарением Христовым, Его евхаристической Жертвой-Трапезой.

Сына Человеческого ждала Голгофа. Ее предрекали слова о Крови, которая будет пролита, о Плоти, которая пройдет через смерть. Но страдания Христовы — не просто гибель Праведника, мука Его души и тела, а непостижимое отождествление Святого с падшим человечеством. Свет нисходит во тьму. В лице Иисуса Бог «берет на Себя грехи мира».

Никакие слова не могут вместить эту тайну. Одно лишь постигается верой: в миротворении проявилась любовь Божия, и она же действует в Страстях «нашего ради спасения».

Став одним из нас, приблизившись к нам. Богочеловек погружается в трагическое земное бытие, в мир, где властвует зло. Воплощение неизбежно ведет ко Кресту. Новый Завет скрепляется Кровью Мессии.

То, что произошло на Лобном месте и в саду Иосифа Аримафейского, не изменило видимого порядка вещей, но в сокровенной глубине сущего совершило великий перелом. Галилейский Наставник, в Котором обитает божественное Слово, «Первенец из мертвых», приносит Царство Божие на землю. В него могут войти все, кто свободно принял Христа, кто нашел в Нем Путь, Истину и Жизнь.

Вечеря Сына Божия становится мистической трапезой единения Церкви. Сам Господь заповедал «творить» ее в память о Нем. Приступая к Чаше, последователи Христа, как говорит апостол Павел, «возвещают» смерть Спасителя. Это не обычное «воспоминание» о минувших событиях. Всякий раз таинство знаменует подлинное пребывание Богочеловека в Его Церкви.

Хлеб и вино! Простая человеческая пища — то, чем мы поддерживаем жизнь... Но в Евхаристии они — Жертва Завета, через которую Христос снова воплощается среди нас. С тех пор непрестанно священная Чаша вознесена над миром: в древних катакомбах и средневековых соборах, в центре огромного города и в лагере смерти, во тьме полярной ночи и в сердце пустыни. Благодатная сила таинства как бы объемлет нашу планету, следуя вместе с солнцем от востока до запада. Земля совершает свой бег, но нет ни одного часа, когда бы Евхаристия не возвещала о радости Искупления...

«Мы должны понять, — говорит протопресвитер Николай Афанасьев, — что в Церкви нет священнодействий, которые совершаются сами по себе или над отдельными членами вне остальных членов, но что всегда и везде священнодействует Церковь как собрание верующих»18. Это в первую очередь относится к Литургии. Недаром само слово «литургия» означает «общее дело». Такие выражения, как «отстоять» или «прослушать» обедню, свидетельствуют об утрате христианским сознанием изначального смысла Евхаристии.

Даже если человек, находясь в храме, не причащается, он может глубоко пережить таинство, духовно, внутренне соучаствовать в нем. Но для этого важно знать его истоки, символику и строй, тем более, что часть важнейших молитв стоящие в храме не слышат, а одних «возгласов» священника недостаточно, чтобы понимать смысл происходящего*. ---------------------------------------------------------------------- * См. ниже раздел «Литургия верных. Анафора».

* * *

Хотя детали евхаристического обряда на протяжении веков менялись, но сущность таинства и его библейская первооснова всегда оставались неизменными.

Евангелист Лука пишет, что первые иерусалимские христиане «каждый день единодушно пребывали в Храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога и находясь в любви у всего народа» (Деян 2,46-47). Было бы ошибкой считать, что это «хлебопреломление» — просто дружеский обед. Евангелист, безусловно, имеет в виду Евхаристию, которая строилась именно так, как проходила Тайная Вечеря. Новым же было — «воспоминание» о Господе, завещанное Им Самим («Сие творите в Мое воспоминание»; Лк 22,19; 1 Кор 11,24).

Из слов св. Луки можно заключить, что верующие собирались для священнодействия ежедневно. Но уже в следующем поколении, в связи с ростом численности христиан, Евхаристию стали совершать преимущественно по воскресеньям. Во II веке св. Иустин писал:

«В так называемый день Солнца бывает у нас собрание в одном месте всех живущих по городам и селам; и читаются, сколько позволяет время, сказания апостолов или писания пророков. Потом, когда чтец перестанет, предстоятель посредством слова дает наставление и увещание подражать тем прекрасным вещам. Затем все вообще встаем и воссылаем молитвы. Когда же окончим молитву, тогда, как я выше сказал, приносится хлеб, и вино, и вода; и предстоятель также воссылает молитвы и благодарения, сколько он может. Народ выражает свое согласие словом «аминь», и бывает раздаяние каждому и приобщение Даров, над коими совершалось Благодарение, а к небывшим они посылаются через диаконов»19.

Ранние литургические молитвы были заимствованы из синагогального наследия, но благодарственное «воспоминание» в них относилось уже не к истории Ветхого Завета, а к искупительному служению Христа. Славословие анафоры (возношения) вначале было, как видно из св. Иустина, импровизированным. Но очень скоро оно приняло форму устойчивой традиции. В некоторых церквах анафора осталась краткой, вроде той, что находится в «Учении Двенадцати апостолов» (около 100 года).

«Благодарим тебя, Отче наш, за святую лозу Давида, Отрока Твоего, которую Ты явил нам через Иисуса, Отрока Твоего, Тебе слава во веки! ...Благодарим Тебя, Отче наш, за жизнь и ведение, которое Ты открыл нам через Иисуса, Сына Твоего. Тебе слава во веки! Как этот преломляемый Хлеб, быв рассеян по холмам и будучи собран, сделался единым, так да соберется Церковь Твоя от концов земли в Царствие Твое. Ибо Твоя есть слава и сила через Иисуса Христа во веки»20.

К ІІІ столетию почти каждая большая община выработала собственный канон Литургии21. Одно то, что в Новом Завете слова Господа на Вечери дошли до нас в четырех вариантах, доказывает наличие независимых традиций. Существовали литургические каноны Палестины, Сирии, Малой Азии, Египта, Рима, Галлии. Порой в пределах одной церкви было принято несколько видов Литургий. Например, в Риме наряду с чином св. Ипполита (III век) сохранилась и анафора первых христиан из иудеев (она легла в основание римской мессы). Все эти варианты роднило наличие в них «молитв возношения». Но сходство не означает тождества. Местные анафоры звучали по-разному (удерживался лишь общий для всех смысл).

В IV веке св. Василий Великий из десятков канонов выбрал сложившийся у него на родине — в Каппадокии. На его основе он создал исследование, которое и сейчас носит имя святителя. Немного позднее св. Иоанн Златоуст произвел редакцию сирийской анафоры22. Эти два канона (с некоторыми дополнениями) являются сегодня общеупотребительными в Русской Православной церкви (хотя изредка служится и Литургия св. Иакова, а для православных, живущих на Западе, допущен римский чин).

Поскольку Литургия Василия Великого совершается у нас всего несколько раз в году, мы будем в дальнейшем рассматривать только Литургию Иоанна Златоуста*. ------------------------------------------------------------------------------- * Коснемся мы и Литургии преждеосвященных Даров, но она принципиально отличается от других чинов Литургии, т. к. во время ее не совершается таинство Евхаристии.

ПРОСКОМИДИЯ

В первом поколении христиан Евхаристия была сакраментальным актом, завершавшим «агапу» — братскую «вечерю любви». Основание для этого находили в порядке самой Тайной Вечери, ибо Господь произнес слова Благодарения в конце трапезы.

Впрочем, уже апостол Павел стал замечать, что во время еды благоговение невольно нарушалось. В результате Евхаристия была обособлена от агап, а потом агапы упразднили совсем. Но прежде их поменяли местами, то есть трапезы стали начинаться с таинства23. Еще позднее утвердился благочестивый обычай приступать к Чаше до приема пищи, чтобы подготовить себя воздержанием.

Отголоски агап мы находим в проскомидии, обряде приготовления к Литургии.

Во время чтения часов священник произносит перед царскими вратами молитвы и, войдя северной дверью в алтарь, полностью облачается. Затем, по обычаю, пришедшему еще из Ветхого Завета, он омывает руки*. -------------------------------------------------------------------------------------- * Епископ делает это во время «Херувимской песни».

В древней Церкви приношения для агапы и Литургии (хлеб и вино) ставились на особом столе, получившем потом название жертвенника. Он находился в храме, в особом помещении вблизи от входа, а в Средние века его перенесли в левую часть алтарного пространства.

Пресвитеры, принимавшие приношение (греч. просфору), молились за жертвователей и их близких, живых и умерших. В наши дни просфорами называют небольшие круглые хлебы с изображением креста и надписью: ИС ХС НИКА (Иисус Христос побеждает). Пять из них идут для Евхаристии, а из остальных, поданных молящимися, вынимают частицы, читая при этом имена по запискам, которые были принесены в алтарь вместе с просфорами.

Большая просфора предназначается для Агнца, то есть евхаристического хлеба. С древности, выпекая его, следовали двум традициям. Общины в Риме, памятуя о том, что Господь на Тайной Вечери употребил опреснок, служили Евхаристию на пресном хлебе*. Восточные же христиане не сочли возможным нарушить ветхозаветное правило, которое допускало опресноки только для пасхальных дней. Поэтому в Сирии, Греции и других странах Евхаристию стали совершать на квасном хлебе (арам. хамей, греч. артос). Это различие существует и в наши дни, но догматического значения оно не имеет. ------------------------------------------------------------------------------------ * Как указано в Евангелии от Иоанна, Тайная Вечеря совершалась на день раньше иудейской Пасхи. Поэтому квасной хлеб уже не мог оставаться в доме. Обычай требовал уничтожить его еще накануне.

Особым ножом, сделанным в виде копья, священник вырезает из просфоры прямоугольную часть (Агнца), произнося при этом слова пророка Исаии об Избраннике Божием, Который «как Агнец веден был на заклание» (гл. 53). Вырезанная часть полагается на блюдо, именуемое дискосом (память о пасхальном блюде Вечери Христовой). Красное вино, смешанное по ветхозаветному уставу с водой, вливается в потир (чашу).

Из оставшихся четырех просфор вынимаются частицы в честь и память Девы Марии (Богородичная просфора), в память святых — Крестителя, пророков, апостолов, мучеников, святителей, подвижников (девятичастная просфора), а также — в молитвенное поминовение живых и усопших. Все эти частицы кладутся рядом с Агнцем на дискос как бы в знак того, что все человечество во главе с Девой Марией и величайшими своими сынами участвует в священной Жертве.

Потир и дискос покрываются воздухами — тремя платами из вышитой материи или парчи. Для того, чтобы они не касались Агнца, над ним ставится звездица — два металлических полукружия, расположенные крест-накрест. В центре их пересечения обычно изображен какой-нибудь христианский символ: голубь, око или шестиконечная звезда.

После того как потир и дискос покрыты воздухами, служащий совершает каждение. Этот обычай также был принят на молитвенных трапезах иудеев в евангельские времена.

Все эти подробности (омовение рук, каждение и пр.) немаловажны, ибо тесно связаны с ритуалом Тайной Вечери. «Священник, — замечает Л. Буйе, — делает вновь то самое, что делал Христос, не только в те краткие минуты, когда он повторяет слова пресуществления; он это делает от начала Литургии и до конца»24.

ЛИТУРГИЯ ОГЛАШЕННЫХ (вступительная часть Литургии)

Св. Иустин Мученик писал о Евхаристии: «Эта трапеза у нас называется Благодарением, и никому не позволяется участвовать в ней, кроме тех, кто верует в истину учения нашего и омылся крещением во оставление грехов и возрождение и живет так, как заповедал Христос»25. Люди некрещеные или готовящиеся к принятию крещения допускались только к вводной части Литургии, предваряющей само таинство. Отсюда ее название — «Литургия оглашенных», то есть тех, кто проходит подготовку к вступлению в Церковь («оглашение» — греч. катехизация).

* * *

Во дни земной жизни Христа большинство молитв начинали, благословляя имя Божие (нередко молитвы назывались просто «благословениями»). Точно так же и Литургия открывается возгласом священника: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков». По возгласе следует «Великая ектения», а затем антифонно, то есть на два хора, поют благодарственные псалмы, разделяя их малой ектенией.

Благослови, душе моя. Господа. Благословен еси, Господи. Благослови, душе моя, Господа, и вся внутренняя моя Имя святое Его. Благослови, душе моя, Господа и не забывай всех воздаяний Его... Пс. 102

Хвали, душе моя, Господа. Восхвалю Господа в животе моем; пою Богу моему, дондеже есмь... Пс. 145

Благодарственная молитва — самая прекрасная и чистая. Она не ищет своего, не просит, а — переполнена радостным сознанием милосердия Божия, излитого на человека. За все: за глаза, которые видят солнце и красоту мира; за уши, которые слышат гармонию звуков и Слово Божие; за разум, постигающий тайны; за сердце, способное любить, — за все это благодарит человек. Мы слишком часто сосредоточены на темных сторонах жизни и забываем о том добром, что дано нам в этом мире; и слова библейских антифонов напоминают нам о благодарности Отцу.

Третьему антифону предшествует гимн «Единородный Сыне», сложенный в VI веке, в эпоху последних Вселенских Соборов, утвердивших тайну двуединой природы Христа как Богочеловека. Сам же антифон состоит из «обетовании блаженств» (Мф 5,3-12), которые обещают вход в Царство Божие всем, кто презрел гордыню мира, его вражду, неправду, нечистоту. Этими обетованиями начинается Нагорная проповедь Спасителя, обращенная к нищим духом, алчущим правды, чистым сердцем, миротворцам, гонимым за истину... Христос называет их «блаженными», то есть обретшими высшую радость, высшее счастье.

При пении третьего антифона открываются царские врата. В древности этому моменту соответствовало внесение Евангелия в алтарь, но поскольку в последние века оно уже постоянно находится на престоле, то «вход с Евангелием» совершается иначе. Его выносят через северные двери; на амвоне священник (или диакон), стоя лицом к востоку, возглашает: «Премудрость, прости!», то есть призывает сидящих подняться и приготовиться слушать чтение*. Когда Евангелие полагается на престоле, хор поет тропари храма и праздника. -------------------------------------------------------------------------- * В древние времена на богослужебных собраниях было принято сидеть.

* * *

Чтение Слова Божия — один из древнейших элементов христианского богослужения. Оно было обязательным еще на молитвенных собраниях в эпоху Ветхого Завета. В I веке «Писанием» для Церкви были только ветхозаветные книги. Но с начала II века к ним стали добавлять выдержки из «апостольских писаний». В настоящее время за Литургией читают только новозаветные тексты.

Сначала звучит отрывок из «Апостола», той части Библии, которая состоит из Деяний и Посланий. С V века в Византии чтение было принято предварять гимном: «Святый Боже...»

В воскресные и праздничные дни Евангелие читают на амвоне, а в будни — на престоле*. Речитативное (псалмодическое) чтение — обычай, как мы говорили, очень древний. Так читалось, или почти пелось, Писание еще в дохристианские времена. Вероятно, и само Евангелие возникло как книга, предназначенная для такого богослужебного чтения. В старину, по примеру ветхозаветных толкователей, священник говорил проповедь непосредственно вслед за чтением Евангелия, но в современной Русской церкви проповедь, как правило, произносится в конце Литургии. -------------------------------------------------------------------------------- * Апостол читает чтец, а Евангелие — диакон или священник.

После чтения Нового Завета следует ектения, содержащая призыв к молитве за Церковь, за Предстоятеля, за живых и умерших. Обычно записки, прочитанные на проскомидии, читаются еще раз вслух.

Непривычному человеку это порой утомительное перечисление имен может показаться чем-то бессмысленным. Но надо помнить, что обилие записок связано с недостаточным количеством храмов. И кроме того, проскомидия совершается при закрытом алтаре, а люди хотят слышать чтение поданных ими записок.

Вместе с тем в этом множестве имен есть своя значительность. Молитва как бы включает в себя всю Церковь в ее духовном единстве и индивидуальном многообразии. Тот, кто стоит в храме, может в этот момент вспомнить своих близких и тех людей, за которых некому молиться.

Затем при закрытых вратах начинается молитва об оглашенных. В некоторых Восточных церквах (например, в Греческой) ее опускают ввиду того, что большинство населения крещено с детства. Но у нас положение иное. Своего рода «оглашенные» (близкие к крещению или готовящиеся к нему) в нашей стране далеко не редкость. Патриарх Пимен в свое время справедливо заметил: «Если мы не можем их оглашать, то хотя бы молиться за них должны»*. ------------------------------------------------------------------------------------------ * Речь идет об отсутствии специальных «огласительных школ» при храмах. Однако «оглашение», то есть наставление неофитов в вере, в какой-то степени может осуществляться приходскими священниками. Такое наставление взрослых завершается перед крещением обрядом «оглашения», чин которого содержится в Требнике.

В это время уместно молиться за тех, в ком еще только начался поворот к вере.

После ектений об «оглашенных» раздается возглас, призывающий их покинуть храм*. Экзотерическая, открытая для всех, часть Литургии заканчивается. ------------------------------------------------------------------------------------ * Если сеть возможность, следует заранее разъяснять это некрещеным, которые присутствуют на службе.

ЛИТУРГИЯ ВЕРНЫХ. АНАФОРА

В библейском откровении о Боге парадоксальным образом сочетаются две истины. С одной стороны — Сущий неисповедим и несоизмерим с человеком. Он «пребывает во свете неприступном», Его мысль непохожа на мысль смертного, природа Его — «Опаляющий огонь». С другой стороны — Он близок к людям, которых возлюбил, и сопровождает верных в их скитаниях по земле. При Моисее символом этой близости был священный ковчег, украшенный фигурами крылатых существ — херувимов*. О ней же напоминали огромные изваяния херувимов в Иерусалимском Храме. В видении пророка Иезекииля небесный ковчег, несомый херувимами, служил утешением «остатку» праведных, живших в изгнании. Бог не покинул их. Его колесница следует за ними в чужую языческую страну. После гибели Храма Он Сам становится «святилищем» для верных26. ---------------------------------------------------------------------- * Херувимы — олицетворение тварных космических сил, служащих Богу. Ковчег как бы изображал престол (трон) Незримого.

Эти библейские прообразы оживают в новозаветной Литургии. Как некогда херувимы влекли колесницу Божию, так и ныне Церковь, вознося на престол хлеб и вино Евхаристии, исповедует присутствие Христа на путях ее исторического странствия.

Открываются царские врата. Хор поет «Херувимскую песнь». В русском переводе она звучит так:

Таинственно изображая херувимов и животворящей Троице трисвятую песнь воспевая, всякое ныне житейское отложим попечение...

Под это пение служащие переносят потир и дискос с Предложением на престол, поминая Предстоятеля Церкви, епископа, молящихся и всех христиан. Песнь оканчивается словами:

...дабы вознести Царя всех, невидимо носимого ангельскими чинами*. Аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя.

-------------------------------------------------------------------- * Сонм ангелов невидимо сопровождает Сына Божия и поет ему хвалу; «дориносима» — носима на копьях (во время триумфа римские войска высоко поднимали победителя на щите, носимом на копьях). Верующие присоединяются к ангелам, прославляющим Христа, Победителя греха и смерти, «грядущего на вольную страсть нашего ради спасения».

Это торжественное начало «Литургии верных» (Великий вход) некоторые принимают за самый важный момент службы. Ошибка объясняется тем, что само таинство Евхаристии происходит при затворенных царских вратах, хотя и с открытой завесой*. ---------------------------------------------------------------- * Есть первые признаки того, что этот обычай, плохо согласующийся с самим духом Евхаристии, будет со временем упразднен. Например, некоторые русские епископы уже делают попытки отказаться от него и разрешают священникам открывать врата на всю Литургию.

* * *

После Херувимской царские врата закрываются и произносится ектения («Исполним* молитву нашу Господеви...»), и в знак того, что присутствуют только люди, принявшие крещение, все читают (или обычно поют) Символ веры. Перед тем в древности храм запирался, чтобы ничто не могло нарушить ход священнодействия (об этом напоминает возглас: «Двери, двери!»). ----------------------------------------------------------------------------------------------- * «Исполним» значит завершим.

Наш «Символ» был написан только в IV веке. А какой употреблялся раньше? По-видимому, вначале он сводился к исповеданию новокрещаемого: «Верую, что Иисус Христос есть Сын Божий» (Деян 8,37). Апостол Павел дает более развернутую формулу исповедания веры в Иисуса Христа, «Который родился от семени Давидова по плоти и открылся Сыном Божиим в силе, по духу святыни, через воскресение из мертвых» (Рим 1,3-4). В самом начале II века св. Игнатий Богоносец утверждает веру в «Иисуса Христа, Который произошел из рода Давидова от Марии, истинно родился, ел и пил, истинно был осужден при Понтии Пилате, истинно был распят и умер, в виду небесных, земных и преисподних, Который истинно воскрес из мертвых, так как Его воскресил Отец Его, Который подобным образом воскресит и нас, верующих в Иисуса Христа»27.

Сто с лишним лет спустя св. Ипполит Римский так передает крещальный «Символ»:

Верую в Бога Отца Всемогущего. Верую в Иисуса Христа, Сына Божия, рожденного от Духа Святого и от Девы Марии, распятого при Понтии Пилате, и умершего (и погребенного), и воскресшего в третий день живым из мертвых, и вознесшегося на небеса, и пребывающего одесную Отца, и паки грядущего судить живых и мертвых. Верую в Духа Святого, и во Святую Церковь, и в воскресение плоти28.

В 325 году на Первом Вселенском Соборе был принят «Символ», написанный Евсевием Кесарийским, а в 381 году он был дополнен на Втором Вселенском Соборе.

Содержания и смысла этого никео-царьградского «Символа веры» мы коснемся ниже*. ----------------------------------------------------- *См. гл. VI

По свидетельству св. Иустина, христиане, приступая к таинству Благодарения, «приветствовали друг друга лобзанием». Этот обычай связан со словами Господа, повелевшего идти к жертвеннику, только примирившись с братом (Мф 5,23-24). Теперь из-за множества народа «целование мира» совершают священники в алтаре.

Анафора — сердце, ядро, вершина Литургии.

Читает ее священник, которому отвечает хор. Уже давно евхаристические молитвы принято произносить вполголоса. Поэтому анафора доходит до молящихся в урезанном виде: громко звучат лишь последние слова молитв, чтобы поющие знали, когда отвечать священнику. «Великая тайна, — говорит протопресвитер Н. Афанасьев, — совершается в алтаре, но верные в совершении ее не имеют участия»29. Между тем Евхаристия есть служение всех предстоящих, которые творят бескровную Жертву руками иерея.

До тех пор, пока невозможен возврат к древней практике, каждому верующему нужно знать молитвы анафоры или даже иметь их перед собой во время богослужения.

Возглас «Станем добре, станем со страхом, вонмем, святое возношение в мире приносити!» (Будем достойно, с благоговейным трепетом и сосредоточенностью, приносить в мире святое возношение) напоминает нам о всеобщем участии в евхаристическом действе. В этот момент в храме должна установиться полная тишина.

Как то бывало на молитвенных вечерях библейских времен, предстоятель обращается к собравшимся, а от их лица ему отвечает хор...

— Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога и Отца, и причастие Святаго Духа буди со всеми вами! — И со духом твоим. — Горе имеим сердца! (Вознесем сердца свои ввысь!) — Имамы ко Господу. — БЛАГОДАРИМ ГОСПОДА!

Вот оно — Благодарение, Евхаристия... Хор поет: «Достойно и праведно есть покланятися Отцу и Сыну и Святому Духу, Троице единосущней и нераздельней».

В это время священник в алтаре читает благодарственную молитву анафоры; в ней прославляется Творец, сокрытый в тайне, Который создал мир и человека. Который возводит верных в небесную славу. Все мироздание — видимый и невидимый космос — сливается в общей осанне: мириады светил, небо и земля, льды и бездны, цветы и все дышащее, человеческий род и сонмы духовных сил*. ---------------------------------------------------------------------------------------------------- * Ниже основной текст анафоры дается в русском переводе с греческого; «возгласы» — курсивом, слова хора — прописными буквами (и то и другое — по-славянски).

Достойно и праведно воспевать, и благословлять, славить, и благодарить, и поклоняться Тебе; владычество Твое —повсюду. Ибо Ты еси Бог неизреченный, невместимый, незримый, непостижимый, неизменный и вечный, Ты, и Единородный Твой Сын, и Дух Твой Святой. Ты из небытия вызвал к бытию нас и отпадших вернул, не отверг, но совершил все, чтобы на небеса возвести нас, и даровал нам Твое грядущее Царство. За все сие благодарим Тебя, и Единородного Сына Твоего, и Святого Духа Твоего: за все, что мы ведаем и не ведаем, за явные и неявные благодеяния Твои, бывшие нам. Благодарим Тебя и за Литургию сию, которую Ты благоволил принять из рук наших, хотя и предстоят Тебе тысячи архангелов, и мириады ангелов, Херувимы и Серафимы шестикрылые, многоокие, воспаряющие, окрыленные, победную песнь поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще...

СВЯТ, СВЯТ, СВЯТ ГОСПОДЬ САВАОФ! ИСПОЛНЬ НЕБО И ЗЕМЛЯ СЛАВЫ ТВОЕЯ, ОСАННА В ВЫШНИХ, БЛАГОСЛОВЕН ГРЯДЫЙ ВО ИМЯ ГОСПОДНЕ! ОСАННА В ВЫШНИХ!

Гимн «Свят, Свят...», взятый из видения пророка Исаии (гл. 6), звучал уже в общих молитвах ветхозаветной Церкви. Внимая ему, мы, стоящие сегодня в храме, как бы включаемся в торжество Вселенной, слышим голоса нездешних сил, слышим биение сердца всей твари, которая нескончаемым потоком несется к подножию Безмерного и Неизреченного...

Между тем священник продолжает славословие, вспоминая о спасении, пришедшем от Триединого Бога через Иисуса Христа.

С сими блаженными силами и мы, Владыко Человеколюбче, восклицаем и говорим: Свят и пресвят еси Ты, и Единородный Твой Сын, и Дух Твой Святой. Свят еси и пресвят, и величия исполнена слава Твоя., Ты так возлюбил Свой мир, что Сына Своего Единородного отдал, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную. Он пришел и, все устроение о нас исполнив, в ночь, когда был предан (вернее. Сам Себя предал ради жизни мира), взявши хлеб во святые Свои и пречистые и непорочные руки, возблагодарив, благословив, освятив, преломив, дав святым Своим ученикам и апостолам, сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов. АМИНЬ. Также и чашу после вечери (взял), говоря: пиите от нея вси, сия есть Кровь Моя Новаго Завета, яже за вы и за многия изливаемая во оставление грехов. АМИНЬ. Вспоминая спасительную сию заповедь* и все, ради нас бывшее: крест, гроб, тридневное воскресение, на небеса восхождение и одесную пребывание, второе и славное Твое пришествие, Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся.

--------------------------------------------- * «Сие творите в Мое воспоминание» (Лк 19,22).

Мы — на Тайной Вечери, и том доме, где под покровом ночи совершилось заключение Нового Завета. Сам Иисус стоит в этот миг перед престолом.

Священник поднимает потир и дискос. Сверкает чаша над красным платом. «Твоя от Твоих...»

Плоть мира, труд мира, радость мира. Тяжелые грозди винограда под бледным небом, золотистое море пшеницы. Тайна бытия, тайна жизни. И во всем этом Бог...

Воздев руки, молится священник о ниспослании Духа на Церковь и на священную ее Трапезу.

Приносим Тебе сию словесную и бескровную службу и просим, молим и взываем: Ниспосли Духа Твоего Святого на нас и на предлежащие дары сия. Господи! Пресвятого Твоего Духа в третий час апостолам Твоим ниспославший, не отними Его от нас, Благий, но обнови нас, молящихся Тебе...

Он крестообразно осеняет дискос со словами: «Сотвори хлеб сей честным Телом Христа Твоего, аминь» и потир, говоря: «А то, что в чаше сей, — честною Кровию Христа Твоего, аминь», а потом — всю Трапезу: «Преложив Духом Твоим Святым, аминь, аминь, аминь!»

Таинство свершилось. Уже не просто хлеб и вино на престоле, Они — мистическая Кровь и Плоть Богочеловека, пришедшего в мир. Алтарь храма становится одновременно и сионской горницей и Голгофой...

Священник склоняется перед знаком реального присутствия Христова, перед «небесным Хлебом», питающим Церковь, — Святыми Дарами и молится,

чтобы причастники обрели в Них трезвение души, оставление грехов, общение с Духом Твоим Святым, наступление Царства Небесного. Да не будет им в осуждение дерзновенное к Тебе приближение...

Все это время хор поет евхаристический гимн:

ТЕБЕ ПОЕМ, ТЕБЕ БЛАГОСЛОВИМ, ТЕБЕ БЛАГОДАРИМ,ГОСПОДИ, И МОЛИМ ТИ СЯ, БОЖЕ НАШ.

По освящении Даров иерей произносит молитву о том, чтобы причастие стало для нас залогом спасения, ибо через него мы имеем единение со Христом.

... Еще приносим Тебе сие словесное служение и жертву хвалы, имея через Христа общение и ублажая праотцев, отцов, патриархов, пророков, апостолов, проповедников, евангелистов, мучеников, подвижников и всякого праведника, в вере достигшего совершенства, особенно же Пресвятую, Пречистую, Преблагословенную, Славную Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву Марию*.

---------------------------------------------------------- * По-славянски: «Изрядно о Пресвятей, Пречистой, Преблагословенней, Славней Владычице нашей Богородице и Приснодеве Марии».

И хор поет прославление Богоматери: «Достойно есть...» .

Священник поминает в молитве предстоятеля своей церкви, молится за собратьев, за землю свою. Вечеря Христова объединяет «ВСЕХ И ВСЯ».

— И даждь нам единеми усты и единем сердцем славити и воспевати пречестное и великолепое имя Твое, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков.

— Аминь.

— И да будут милости великаго Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами.

— И со духом твоим.

Далее следует ектения, завершающаяся словами: «И сподоби нас, Владыко, со дерзновением, неосужденно смети призывати Тебе, небеснаго Бога Отца, и глаголати: ОТЧЕ НАШ...» Молитву Господню обычно поют все находящиеся в храме.

«По совершении сего, — пишет св. Кирилл Иерусалимский, — говорит иерей: «Святая святым». Святая суть предлежащие Дары, принявшие наитие Святого Духа. Святы и вы, сподобившиеся Духа Святого»30.

* * *

Завеса закрывается. Священник разделяет Агнец на четыре части, одну из которых сразу же погружает в потир*. После этого он и диакон приступают к принятию Св. Тайн. Они причащаются так, как принято было в древней Церкви. «Приходи, — читаем мы у св. Кирилла, — не с простертыми руками и не с разведенными перстами приступай: но, левую руку сделав престолом правой, как хотящей Царя подъять, и согнувши ладонь, приими Тело Христово, и тут же скажи «аминь»... Потом, по причащении Тела Христова, приступи и к Чаше Крови: не простирая руки, но наклоняясь»31. Мирян в настоящее время ради удобства причащают «лжицей». --------------------------------------------------------------------------- * Второй частью приобщается священник; третья и четвертая разрезаются «копьем» и погружаются в чашу для причащения мирян.

Отцы Церкви считали грехом, если человек был на Литургии и ушел, не причастившись. Но постепенно обычай частого причащения стали забывать. Кончилось тем, что до революции люди принимали Св. Тайны раз в год (постом) или перед смертью. Оправдывалось это «недостоинством». Но такое объяснение отвергнуто Отцами Церкви. Св. Иоанн Златоуст писал: «Приступая к причащению через год, неужели ты думаешь, что сорока дней тебе достаточно для очищения твоих грехов за все время?... Ты шутишь, человек! Говорю это не с тем, чтобы запретить вам приступать однажды в год, но более желая, чтобы вы непрестанно приступали к Святым Тайнам»32. В наши дни Русская Православная церковь постепенно возвращается к практике частого причащения. В связи с этим наш известный литургист Н. Д. Успенский писал: «Для оздоровления евхаристической жизни Церкви не требуется литургических реформ или ломки благочестивых традиций, сложившихся в той или иной поместной церкви. Нужно пастырское назидание народа, раскрытие перед ним значения Евхаристии как Жертвы Христовой и того, что ожидает от нас стучащийся в двери сердца нашего Христос»33.

* * *

После пения «запричастного стиха»* и чтения молитв ко причащению царские врата открываются и священник с чашей выходит на амвон. Он читает молитву св. Иоанна Златоуста:

Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога Живаго, пришедый в мир грешныя спасти, от нихже первый есмь аз. Еще верую, яко сие есть самое пречистое Тело Твое и сия есть самая честная Кровь Твоя. Молюся убо Тебе: помилуй мя и прости ми прегрешения моя, вольная и невольная, яже словом, яже делом, яже ведением и неведением; и сподоби мя неосужденно причаститися пречистых Твоих Таинств, во оставление грехов и в жизнь вечную. Аминь. Вечери Твоея тайныя днесь. Сыне Божий, причастника мя приими: не бо врагом Твоим тайну повем, ни лобзания Ти дам, яко Иуда, но, яко разбойник, исповедаю Тя: помяни мя. Господи, во Царствии Твоем.

--------------------------------------------------------------------- *«Запричастный стих» поется во время причащения духовенства.

Подходя к Трапезе Господней, руки складывают крестообразно на груди и называют свое имя. После принятия Св. Тайн в воспоминание братской вечери причастникам дают «теплоту» (вино, разбавленное водой) и частицу просфоры*. --------------------------------------------------------------------- * В память об «агапах».

* * *

Благословив народ, иерей в последний раз выносит Чашу, и все склоняются перед ней. Поминальные частицы, вынутые из просфор и лежащие на дискосе, погружаются в потир со словами: «Отмый, Господи, грехи поминавшихся зде Кровию Твоею, честною, молитвами святых Твоих».

Св. Дары ставятся на жертвенник, антиминс складывается, священник произносит благодарственную ектению.

«С миром изыдем!» — этим возгласом Литургия завершается. Священник читает перед амвоном последнюю (заамвонную) молитву и совершает «отпуст» — общее благословение с перечислением святых храма или праздника. Молящиеся подходят к священнику, чтобы приложиться ко кресту, который во время службы находился на престоле*. ------------------------------------------------------------------------------------ * После того как все подошли ко кресту, священник (иди диакон) «потребляет» Св. Дары, оставшиеся в чаше.

Юрий Ру­бан, канд. ист. на­ук, канд. бо­го­сло­вия

Покров Пресвятой Богородицы

Празд­ник По­кро­ва – один из са­мых по­чи­та­е­мых на Ру­си, о чём сви­де­тель­ству­ет и ко­ли­че­ство По­кров­ских хра­мов, и ко­ли­че­ство лю­дей с «по­пов­ской» фа­ми­ли­ей По­кров­ский. (Де­ло в том, что до се­ре­ди­ны XIX ве­ка от­ли­чив­ши­е­ся вы­пуск­ни­ки Ду­хов­ных се­ми­на­рий по­лу­ча­ли но­вые фа­ми­лии в честь глав­ных празд­ни­ков.) В то же вре­мя мно­гие пло­хо пред­став­ля­ют се­бе сам смысл тер­ми­на «по­кров», да и са­ма ис­то­рия празд­ни­ка всё ещё недо­ста­точ­но изу­че­на. Об­ра­тим­ся к ис­то­ри­че­ско­му со­бы­тию, тра­ди­ци­он­но ле­жа­ще­му в его ос­но­ве.

В X сто­ле­тии Ви­зан­тий­ская им­пе­рия, тес­ни­мая сво­и­ми энер­гич­ны­ми во­сточ­ны­ми со­се­дя­ми, вновь ока­за­лась на гра­ни ги­бе­ли. Кон­стан­ти­но­поль вне­зап­но был оса­жден «вар­ва­ра­ми» (в том чис­ле и языч­ни­ка­ми-рос­са­ми), а гре­че­ское вой­ско не успе­ло вер­нуть­ся из даль­не­го по­хо­да. По­это­му от­ча­яв­шим­ся лю­дям оста­ва­лось лишь на­де­ять­ся на небес­ную по­мощь.

Во Влахерн­ском хра­ме, где хра­ни­лась бес­цен­ная ре­лик­вия – ри­за Бо­го­ма­те­ри и часть Её по­я­са – со­вер­ша­лось бес­пре­рыв­ное мо­ле­ние. Од­на­жды но­чью сто­яв­шие там Ан­дрей Юро­ди­вый и его ду­хов­ный уче­ник Епи­фа­ний удо­сто­и­лись чу­дес­но­го ви­де­ния. Неви­ди­мая для осталь­ных, яви­лась им «ве­ли­че­ствен­ная Же­на, иду­щая от цар­ских врат со страш­ною сви­тою, из ко­то­рой честный Пред­те­ча и Сын Гро­ма (апо­стол Иоанн Бо­го­слов. – Ю. Р.) под­дер­жи­ва­ли Ее сво­и­ми ру­ка­ми. Пре­кло­нив ко­ле­ни, Она дол­го мо­ли­лась, об­ли­вая сле­за­ми Свое бо­го­вид­ное и пре­чи­стое ли­цо. По окон­ча­нии мо­лит­вы сня­ла с Се­бя на­по­до­бие мол­нии бли­став­шее по­кры­ва­ло (мафори­он), ко­то­рое но­си­ла на пре­чи­стой гла­ве Сво­ей, и, дер­жа его с ве­ли­кой тор­же­ствен­но­стью Сво­и­ми пре­чи­сты­ми ру­ка­ми, рас­про­стёр­ла над всем сто­я­щим на­ро­дом. Чу­дес­ные эти му­жи (Ан­дрей и Епи­фа­ний) до­воль­ное вре­мя смот­ре­ли на это рас­про­стёр­тое над на­ро­дом по­кры­ва­ло и бли­став­шую на­по­до­бие мол­нии сла­ву Гос­под­ню. И, до­ко­ле бы­ла там Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца, ви­ди­мо бы­ло и по­кры­ва­ло. По от­ше­ствии же Её, сде­ла­лось и оно неви­ди­мо. Но, взяв его с со­бою, Она оста­ви­ла бла­го­дать быв­шим там».

Это бы­ло зна­ком на­деж­ды на спа­се­ние. Дей­стви­тель­но, вско­ре, устра­шен­ные необъ­яс­ни­мы­ми небес­ны­ми зна­ме­ни­я­ми, вар­ва­ры сня­ли оса­ду и в стра­хе бе­жа­ли. Со­бы­тие это да­ти­ру­ет­ся при­бли­зи­тель­но 930 го­дом.

На Ру­си ис­то­ри­че­ски кон­крет­ный смысл «по­кро­ва-за­щи­ты» жи­те­лей Кон­стан­ти­но­по­ля неиз­ме­ри­мо рас­ши­рил­ся, и он стал вос­при­ни­мать­ся как «По­кров Бо­го­ма­те­ри над Рус­ской зем­лёй» – ме­стом осо­бо­го по­чи­та­ния Ца­ри­цы Небес­ной.

Сам празд­ник По­кро­ва по­явил­ся на на­шей зем­ле, ве­ро­ят­но, в XII ве­ке. При этом счи­та­ет­ся (но те­перь под­вер­га­ет­ся со­мне­нию), что пер­вым По­кров­ским хра­мом стал ше­девр древ­не­рус­ской ар­хи­тек­ту­ры – зна­ме­ни­тый храм По­кро­ва на Нер­ли. Во­об­ще же ка­лен­дар­ная ис­то­рия празд­ни­ка до сих пор недо­ста­точ­но ис­сле­до­ва­на, хо­тя су­ще­ству­ет нема­ло ра­бот. Тем не ме­нее, яс­но, что тра­ди­ци­он­ная (гор­де­ли­вая!) точ­ка зре­ния на то, что это «чи­сто рус­ский празд­ник», вве­дён­ный по­че­му-то кня­зем Ан­дре­ем Бо­го­люб­ским (а не цер­ков­ным свя­щен­но­на­ча­ли­ем?) и буд­то бы незна­ко­мый гре­кам и дру­гим хри­сти­а­нам, – оши­боч­на.

До­ста­точ­но вспом­нить об об­сто­я­тель­ствах по­яв­ле­ния пер­во­го – и един­ствен­но доз­во­лен­но­го цер­ков­ным уста­вом! – ака­фи­ста «Взбранной Во­еводе…». Этот ше­девр цер­ков­ной по­э­зии ино­гда при­пи­сы­ва­ет­ся свя­то­му Ро­ма­ну Слад­ко­пев­цу, жив­ше­му ещё VI ве­ке; по­это­му он и изо­бра­жа­ет­ся на неко­то­рых ико­нах По­кро­ва. И па­мять его то­же се­го­дня! Уче­ные ука­зы­ва­ют на по­чи­та­ние в ви­зан­тий­ской тра­ди­ции мафори­о­на, го­лов­но­го по­кры­ва­ла Пре­свя­той Де­вы, и пред­по­ла­га­ют, что да­же са­ма да­та празд­но­ва­ния По­кро­ва бы­ла при­вя­за­на ко дню па­мя­ти Ро­ма­на Слад­ко­пев­ца, вос­пев­ше­го Бо­го­ма­терь (а не на­обо­рот!). Да и са­ма служ­ба на По­кров име­ет сход­ство с бо­го­слу­же­ни­ем на празд­ник По­ло­же­ния ри­зы Бо­го­ро­ди­цы во Влахерн­ском хра­ме (2/15 июля) и с тек­стом зна­ме­ни­то­го ака­фи­ста Бо­жи­ей Ма­те­ри.

Гре­ки и за­пад­ные хри­сти­ане то­же про­слав­ля­ют Бо­го­ро­ди­цу как свою За­щит­ни­цу и По­кро­ви­тель­ни­цу (бы­ло бы стран­но в этом со­мне­вать­ся!) вне за­ви­си­мо­сти от еди­нич­но­го и ло­каль­но­го кон­стан­ти­но­поль­ско­го со­бы­тия X сто­ле­тия. Об­щий для всех хри­сти­ан смысл празд­ни­ка – ми­ло­серд­ная за­щи­та Бо­го­ро­ди­цей лю­дей, го­ро­да, стра­ны – вы­ра­зи­лась у нас в сим­во­ле По­кро­ва, у гре­ков – в сим­во­ле Скепе (За­щи­та, При­кры­тие), у ка­то­ли­ков – в сим­во­ле Pallium’а, т. е. Пла­ща Бо­го­ро­ди­цы.

У мно­гих воз­ни­ка­ет во­прос: а что же имен­но Бо­го­ма­терь рас­про­стёр­ла над на­ро­дом? На неко­то­рых ико­нах мож­но ви­деть длин­ную уз­кую лен­ту. Неуже­ли это ар­хи­ерей­ский омо­фор?

К со­жа­ле­нию, эта гру­бая ошиб­ка до сих пор ти­ра­жи­ру­ет­ся не толь­ко в ико­но­гра­фии празд­ни­ка, но и удер­жи­ва­ет­ся в бо­го­слу­жеб­ных текстах («покрый нас Сво­им омо­фо­ром» и др.). Бо­жия Ма­терь – не епи­скоп и тем бо­лее не дья­кон, тор­же­ствен­но но­ся­щий на под­ня­тых ру­ках омо­фор в опре­де­лён­ные мо­мен­ты ар­хи­ерей­ской Ли­тур­гии. В гре­че­ском жи­тии Ан­дрея Юро­ди­во­го сто­ит сло­во μαφόριον,мафори­он; это – боль­шой жен­ский пла­ток-по­кры­ва­ло, за­кры­ва­ю­щий го­ло­ву, пле­чи и спус­ка­ю­щий­ся вниз.

Про­стой рус­ский на­род, не слиш­ком обре­ме­ня­ю­щий се­бя бо­го­слов­ски­ми зна­ни­я­ми, пе­ре­осмыс­лил «по­кров», став­ший ка­лен­дар­ной ве­хой, как нель­зя бо­лее праг­ма­тич­но. Это вре­мя сва­деб, пер­вое за­зи­мье. «Ба­тюш­ка По­кров (так! – Ю. Р.), по­крой мать сы­ру зем­лю и ме­ня мо­ло­ду! Бел снег зем­лю при­кры­ва­ет: не ме­ня-ль мо­ло­ду, за­муж сна­ря­жа­ет? Ба­тюш­ка По­кров, по­крой зем­лю снеж­ком, а ме­ня, мо­ло­ду, же­ниш­ком!» – при­пе­ва­ют ис­то­мив­ши­е­ся крас­ные де­ви­цы. По­нять их мож­но, осо­бен­но сей­час, ко­гда ино­го «мо­лод­ца» труд­но от­ли­чить от де­ви­цы. Же­ла­ем не от­ча­и­вать­ся и ждать сво­е­го до­стой­но­го суже­но­го. Быть мо­жет, он ещё по­явит­ся в «кре­щен­ский ве­че­рок»?